Рождённые для полёта. «Сказка» о выборе.

Одним прекрасным утром, в небольшом, но очень уютном, практически девственном лесу, на берегу живописного озера, со всех сторон укутанного раскидистыми деревьями и опоясанного кольцом гор, закрывавших обзор настолько, что над поверхностью воды постоянно царил рассеянный полумрак, родился маленький птенец. Что это была за птица – история умалчивает. Для удобства повествования назовём его Птах.

Очень скоро после рождения Птах вполне освоился в окружающем мире и мог свободно плавать по водной глади… Конечно же, он был не один. Там были и другие такие же птенцы, а также вполне взрослые особи. Они считали озеро своим домом, постоянно плавали по его поверхности и не представляли себе иной жизни, в отрыве от этой тёплой голубой воды и завораживающего пейзажа.

Но вот однажды на глубине случилось землетрясение, поверхность воды заколыхалась. Сначала легонько, а потом всё сильнее и сильнее начали вздыматься большие, могучие волны. Большинство птиц в этот момент находились по краям водоёма, и поэтому быстро смогли выбраться на относительно устойчивый берег, чтобы переждать разбушевавшуюся стихию. Но Птах, случайно подхваченный первой волной, вдруг оказался в самом центре озера, и просто не успел за остальными… Стихия подхватила его... от страха и отчаяния он затрепетал своими маленькими крылышками и… на какой-то миг оторвался от водной поверхности, ощутив свободный полёт! Он окунулся в яркий солнечный луч, беспрепятственно струившийся в высоте, где не было такого большого скопления веток и тени от гор... Тёплый, глубокий и ровный дневной свет брызнул прямо в глаза, ослепил и ещё больше ошеломил и без того взволнованную птицу, привыкшую к постоянному полумраку.

Но, впрочем, от страха и неожиданности он тут же упал вниз, растрепав перья и погрузившись в воду по самую шею.

Очень скоро всё закончилось. Для всех вокруг… кроме нашего Птаха.

Это был неслыханный опыт. Ни разу ещё ни одна из ныне живущих птиц не пользовалась своими крыльями и не отрывалась от поверхности… Конечно, старожилы рассказывали, что когда-то, в стародавние времена, кто-то из Птиц-Праотцов мог делать это, и вроде как даже (о, ужас!) не на один миг, а столько – сколько потребуется. Но современникам данные рассказы казались пустой фантазией.

- Как можно отрываться от поверхности?! – рассуждали они – Ведь какая-никакая, но это опора. Только благодаря ей мы можем ощутить свой вес и значимость – по размеру следов на песке берега и по глубине погружения наших брюшек в водную гладь. Тот из нас, чьи следы на песке и круги на воде больше – тот и значимее, весомее в этом мире. И именно ему достаётся самое лучшее место на камнях и наибольшее количество червяков.

И до этого «несчастного» дня Птах соглашался с данными вполне обоснованными рассуждениями. Но теперь у него появился иной опыт, а точнее даже – знание, что может быть иначе. И знание это натолкнуло его на иные мысли:

- Зачем искать место на тёплых камнях на поверхности земли и воды, где постоянно есть тень и риск, что эта тень закроет свет? - думал он, - Ведь, научившись летать, мне будет доступна истинная свобода – океан света без какой-либо тени! Ибо откуда тени взяться в воздухе, где нет деревьев и гор, где солнечные лучи пропитывают своим сиянием всё пространство, целиком! Я ощутил этот свет, и теперь его частичка как будто находится внутри меня, постоянно согревая и… маня к себе.

Но, как только он попытался донести свои мысли до соплеменников, ответом ему был громкий смех и непонимание. Со всех сторон полетели возгласы:

- Океан света?! Такого не бывает! Это всё выдумки больного воображения!

- Наша жизнь – это ощущение опоры под хвостовыми перьями! Как можно отказаться от этого? Ведь только так мы можем оценить собственную индивидуальность и неповторимость, вес и значимость! Отказавшись от этого, ты потеряешь себя!

- Мы не летаем, наши отцы не летали, и деды тоже. Всё, что говорят выжившие из ума старики – это байки перед сном для неоперившихся птенцов!..

Криков и возмущения было так много, что на некоторое время Птах даже поверил им… Но чувство, испытанное при полёте, как будто ощущение какой-то забытой радости, постепенно формировались в нём иную веру в то, что есть другая, доступная ему реальность – и эта реальность и есть его настоящий Дом. То место, где он может стать собой истинным.

И тогда он решился. Потихоньку, ночами, когда вся стая мирно спала – он выплывал на середину озера и начинал изо всех сил размахивать своими маленькими крылышками. Сначала у него ничего не получалось, крылья ныли от усталости, глаза то и дело смыкались от постоянной нехватки сна и отдыха…

Стая начала замечать, что он как будто стал иным, нервным и обеспокоенным. Наиболее близкие птицы попытались отвлечь его, звали с собой на пляж – помериться следами на песке, или в самую гущу ветвей, склонявшихся к водной поверхности – пощипать сочные листья. Но ничто не радовало нашего Птаха… Он стремился вырваться из этого душного сумрака, убежать, улететь туда, где ровный глубокий свет струится, словно океан нескончаемой радости…

И вот, однажды ночью, уже почти отчаявшись, уставший и опустошённый, Птах задержался на озере дольше обычного, не успев вернуться в своё гнездо до восхода солнца. И лишь тогда, когда первые солнечные лучи уже показались над горами – он понял, что в мире что-то изменилось.

Каждая капелька воды, каждый листик на деревьях и каждый камушек на склонах гор как будто оживали перед его взором от прикосновений скользящих солнечных лучей. Вся природа вокруг искрилась тёплыми, ласковыми огоньками, преображаясь и наполняясь ими.

Это было настоящее откровение – момент зарождения света, перед которым отступала любая тень. В абсолютной тишине, в полном покое и смирении мир впитывал в себя первые солнечные лучи, словно младенец, припавший к материнской груди.

Птах взирал вокруг во все глаза и не мог прийти в себя от восторга! Он ПОНЯЛ И ПРИНЯЛ всё мироздание, каждая клеточка которого трепетала теперь вместе с ним в единой симфонии гармонии и любви.

Он осознал, что по сути всё это время боролся с самим собой и стремился вырваться из надуманных тисков… То есть искал не там. Оказывается, этот свет всегда был рядом с ним, жил в его груди, в каждой частичке окружающего пространства, во всём, что есть здесь и сейчас. Более того – свет и есть истинная природа этого мира – теплота, радость и … любовь.

Ведь с какой истинно материнской любовью и только ради любви можно было создать всё это…

Получается, что, сопротивляясь, напрягаясь и отвергая даже малейшую частичку себя – он препятствовал её свободному потоку…

Птах расправил крылья… полностью расслабился, отдался, растворился в моменте здесь и сейчас… и взлетел.

Оказывается, его тело само знало, как нужно двигаться. Плавно, мягко, лишь в самом начале слегка касаясь воды кончиками крыльев, сильная прекрасная птица оторвалась от поверхности и начала описывать круги, поднимаясь всё выше и выше…

…Что было дальше? Мне, как «автору» данного произведения, привиделось два варианта развития событий. И я не смогла выбрать лишь один из них. Поэтому предлагаю каждому из вас, уважаемые читатели, самостоятельно определить – какой из вариантов ближе лично вам?

Вариант 1.

Несколько особо ранних птах, выбравшихся к тому времени на утренний моцион, стали свидетелями сей дивной картины. Впоследствии, рассказывая об этом удивлённым и взволнованным соплеменникам, некоторые из них даже утверждали, что видели, как в какой-то миг солнечный свет полностью охватил тело улетающего Птаха и он, заискрившись, слился с ним в единый луч.

Поверила ли стая в это или нет – история умалчивает… Но, говорят, с тех пор всё чаще и чаще по ночам над поверхностью озера стали раздаваться сначала неуверенные, а потом всё более возрастающие шлепки маленьких крыльев. И с каждым днём над его поверхностью стало становиться как будто немножко светлее…

Вариант 2.

Это невозможно было описать… В лексиконе Птаха и его сородичей просто не было таких слов… Да даже если бы и были – вряд ли они смогли бы помочь. Просто есть такие… состояния… которые можно только прочувствовать. И никак иначе.

Птах парил на восходящих потоках воздуха, «купался» в окрепших лучах солнца, распахнувшего ему свои объятия. И вся невыразимая безконечность мира плавно раскрывалась перед его взором…

То место, которое он с рождения называл своим домом, оказалось лишь малюсенькой точкой, частицей огромного и прекрасного мироздания.

Птах оглянулся в ту сторону… Ещё один взмах крыла – и он навсегда покинет его… Но… а как же те, кто остался? Как скоро, не имея должного опыта и примера, они смогут присоединиться к нему?

Лёгкое, уже практически невесомое, крыло слегка изогнулось, и истинный сын своей матери – Любви – взял курс на снижение…

Он уже знает, что такое полёт. Это в нём и с ним. И теперь он всегда сможет улететь. Но прежде… он просто не может не показать своим родным путь к истинной свободе.  

И пусть, возможно, в самом начале у него не всегда будут находиться нужные слова, и кто-то даже будет смеяться и возражать. Но... если хотя бы один из соплеменников взлетит вместе с ним - какое же это счастье!!! Ведь все они рождены для полёта.

P.S.: Обычно я отправляю свеженаписанный текст редактору сразу же, как только он появляется на «бумаге», дабы избежать нападок от сознания в виде сомнений в правильности написанного, бесконечного желания что-либо переделать и т.д., и т.п… Но в данном случае, по счастливой «случайности» не получилось этого сделать. Закончился интернет и сломалась флешка – всё в один день☺ При этом возникло очень сильное желание с кем-либо поделиться, хотя бы голосом. Благо, есть друзья – согласились выслушать и прокомментировать.

И одним из комментариев было: «Где-то мы это уже слышали… Но только там была Чайка...»

Каюсь... Обожаю Ричарда Баха, прочитала несколько его обширных произведений, но до «Чайки» так и не добралась. Теперь понимаю, почему: зная её раньше, до написания этого текста, я бы просто не решилась дублировать уже озвученное, тем более в таком близком ключе. Ведь всё уже сказано. Зачем повторяться?

Но «случайности не случайны». И данная ситуация натолкнула меня на размышления, а точнее – вложила в сознание воспоминание об одной цитате из книги «АЛЛАТРА». Привожу её из источника:

В пределах материального мира имеется только два прямо противоположных вектора информации: от Воли Животного разума и от Воли Духовного мира, каждый из которых формирует своё информационное поле и, соответственно, свою «критическую массу». Последняя, как явление, подчиняющееся законам физики материального мира (только в глобальных масштабах), предполагает ту самую массу, необходимую для начала самоподдерживающейся цепной реакции в человеческом обществе с задействованием колоссального количества энергии. Таким образом, когда произойдёт явный перевес, благодаря человеческой коммуникационной массе, в глобальном доминировании программ одного из двух информационных полей (от Воли Животного разума или от Воли Духовного мира), монада перевернётся.

… Информационное поле едино. Мой пример с «очень похожим» текстом это только подтверждает. И как же сопротивляется сознание! Как сильно не хочет «дублировать» хорошую, положительную информацию… Но выбор-то за Личностью, не так ли?;)

Подготовила: Анна К. (Новосибирск, Россия)